Вот уже много часов, как Корран Хорн чувствовал себя самым несчастным
существом в  Галактике.  Да  что там в  Галактике -  во  всей Вселенной!
Легенда потребовала напялить на  себя ворох одежд,  в  большинстве своем
неимоверно тяжелых и  не пропускающих воздух.  Корран буквально плавился
под  многочисленными пурпурно-алыми  балахонами,  волочащимися следом  и
подметающими палубы  почище  робота-уборщика.  Воротник  нижней  рубашки
садистской удавкой впивался в  шею,  да  так,  что Хорн едва мог сипеть.
Апофеозом  издевательства  над  личностью  Хорна  была  нелепая  круглая
высокая  шляпа,   украшавшая  его  голову.   А  неудобство,  причиняемое
отсутствием под всеми этими юбками штанов и  белья,  не  шло ни в  какое
сравнение  с   той   боевой  раскраской,   которая  украшала  физиономию
кореллианина. Особенно Эри-си удалась подводка глаз и тени на веках.
   И  надо было постоянно помнить,  что благовоспитанный тельбун с Куата
может   позволить  себе   высунуть  из   рукавов  лишь   самые   кончики
наманикюренных ногтей.  И еще:  что он постоянно молчит и благостно всем
улыбается.   К   середине   путешествия   на   комфортабельном   лайнере
«Драгоценность Чарбы» Корран Хорн  чувствовал себя несчастным,  потным и
мечтал ответить колкостью на очередной завистливо-сочувственный взгляд.
   Зато Эриси блаженствовала.  Она купалась в  море всеобщего внимания и
цвела на  глазах.  Голубые лосины так туго обтягивали ее  стройные ноги,
что она могла их вовсе не надевать,  а  просто покрыть оные ноги нужного
цвета  краской.  А  на  просторной блузе,  собранной на  поясе ремешком,
застежка отсутствовала как факт,  поэтому каждый, кто обладал чуть более
развитым интеллектом, чем ковакианский примат, мог представить себе, как
Эриси выглядит неглиже. От желающих разделить с ней каюту не было отбоя.
Но место было занято -  размалеванным чучелом в пурпурно-красных юбках и
балахонах,
   Хотя находились такие,  кто смотрел на Коррана с  жалостью.  Не из-за
нелепых одежд: Галактика велика, и обычаев в ней нет числа. Хорна жалели
те, кто видел и слышал, как с ним обращается спутница. Эриси разражалась
бранью по каждому поводу, а иногда и без оного. Это в тех случаях, когда
вообще замечала его присутствие.  Большую часть времени Хорн следовал за
ней  бессловесной почтительной тенью,  платил за  ее  покупки,  приносил
забытые или требуемые вещи, подбирал оброненное и отвешивал поклоны тем,
кого Эриси ухитрялась обидеть.  А Эриси, похоже, в открытую наслаждалась
и черпала силы из жестокого обращения с ним. И с окружающими.
   Сейчас  эта   фурия  нетерпеливо  постукивала  ногой,   пока   полная
неповоротливая женщина в форме таможенного офицера проверяла документы у
пассажиров. Когда наконец дошла очередь и до них, Эриси сложила на груди
руки и презрительно выпятила нижнюю губу. Офицер помедлила, потом выжала
холодную профессионально-вежливую улыбку.  Вспомнила, видимо, что власть
здесь  принадлежит  ей,   а  Эриси  теперь  придется  расплачиваться  за
неуважение к закону.
   Таможенная дама  разглядывала персональную деку так,  словно силилась
найти на дисплее хоть одну знакомую букву.
   - Рис Дарск? - в конце концов осведомилась она.
   Эриси кивнула, сохраняя ледяное величие.
   - Я вижу визы и отметки о прививках в ваших документах,  но на вашего
спутника у меня ничего нет.
   -  Он  -  Дарск Ристель,  -  Эриси расплела руки  и  пренебрежительно
махнула в сторону потупившегося Хорна. - Вон он стоит.
   - Мне предоставлены документы лишь на одного пассажира.
   Эриси соизволила ткнуть пальцем в нужную строчку.
   - Вот, - обронила тайферрианка. - Там, где багаж.
   Тонкие губы таможенной дамы сложились в кислую усмешку.
   - Цель приезда в Центр Империи?
   - Личные дела.
   Официальная усмешка стала елейной.
   - Недостаточно для въезда в столицу. Эриси коротко глянула на Хорна.
   - Я развлекаюсь. Я должна была развлекаться, хотя на данный момент не
испытываю никакого веселья.
   Если она рассчитывала пробить брешь в невозмутимости служащей,  то не
рассчитала сил. Таможенница повернулась к Хорну.
   -  Цель  приезда в  Центр Империи,  сэр?  Корран не  поднимал головы,
крепко сжав губы. За него ответила Эриси:
   - Деловая поездка.
   - Деловая поездка и развлечения? Разве это не различные понятия?
   - Нет,  - Эриси явно теряла терпение. - Только не в том случае, когда
мои развлечения являются его делом. Он - тельбун.
   Таможенная дама  некоторое время недоверчиво разглядывала Коррана,  а
тот  впервые за  поездку радовался румянам,  пудре  и  тональному крему,
густым слоем покрывавшим его физиономию.
   - Тельбун?
   -  Совершенно верно.  По  семейной традиции мой тельбун привез меня в
столицу. Все женщины нашего рода приезжают в Центр Империи для зачатия.
   - Зачатия? - переспросила таможенница. - Ребенка?
   - Кого же еще?!
   -  Значит,  тельбун.  Ясно,  -  она вновь глянула на Коррана и отвела
взгляд. - Тельбун.
   Хорн  с  такой  ненавистью и  потому  с  великим тщанием изучил  свою
легенду, что мог теперь читать лекции. Некоторые семьи среднего достатка
на  Куате воспитывали своих детей особенным образом.  От них требовались
безукоризненные манеры,  академические знания  и  прекрасная  физическая
форма.  Когда  дети  достигали  определенного  возраста,  их  подвергали
тщательному тестированию.  Они  должны быть  здоровы,  умны,  надлежащим
образом  воспитаны и  не  иметь  генетических изъянов.  После  одобрения
тельбуны поступали в  богатые  дома,  где  обязаны были  сделать ребенка
представительницам рода.  Ребенка усыновляла семья матери, он становился
наследником,  а  родители тельбуна богатели,  получая  немалую плату  за
услуги своего отпрыска.
   Корран   считал   этот   обычай  отвратительным  и   негуманным,   но
аристократия Куата  полагала  иначе  и  мнением  Хорна  поинтересоваться
забыла.  Таким  образом  они  предохранялись  от  возможного  вовлечения
ребенка  в  межклановую вражду.  К  тому  же  гарантировалось отсутствие
кровосмешения, а дети получали телохранителя и учителя с очень серьезной
привязанностью  к   подопечному.   От  детей  не  скрывали,   что  часть
биологического материала поставляют тельбуны,  но  семьей они признавали
только аристократических родственников.
   Тельбунам  было  тяжело,   но  кому  до  них  было  дело?   Они  были
собственностью, только и всего.
   Таможенная дама перебирала клавиши деки.
   - Добро пожаловать в Центр Империи,  - сказала она. - Возле шлюза вас
ждет челнок. Вас и вашего... спутника.
   - Тельбуна, - поправила Эриси.
   -  Тем более.  Наслаждайтесь жизнью...  - женщина-офицер сочувственно
посмотрела на Хорна. - И всем прочим.
   Она пошла дальше,  а  Эриси и  Корран отступили в  центр стыковочного
отсека.  Пришлось еще подождать: пока загерметизируется переходник шлюза
и уравняется давление.  Потом люк открылся;  по ту сторону их ждал пилот
челнока. Тоже женщина.
   - Прошу вас занять места и пристегнуться.
   Та же вежливая улыбка, то же отсутствие интереса, то же игнорирование
пыхтящей от ярости Эриси.
   -  Я  доставлю вас  в  отель «Империал».  Эриси с  холодным интересом
осмотрелась по сторонам.
   - Мы что, уже получили разрешение на посадку?
   - Разумеется, мистрисс Дарск.
   Корран занял место в последнем,  четвертом ряду. Других пассажиров не
было.  Эриси  посмотрела на  рубку,  в  которой  скрылась женщина-пилот,
постояла в  нерешительности и  уселась возле Хорна.  Она  не  сказала ни
слова,  только положила ладонь ему на  колено.  Ее  широкая блуза меняла
цвет в зависимости от освещения.
   Челнок задрожал,  потом подпрыгнул,  освобождаясь от захвата лайнера,
раскрыл плоскости.  Заработали обзорные голографические панели на стенах
салона.  Создавалось впечатление, будто Корран и Эриси парили в открытом
космосе.  Некоторое время они направлялись в  противоположную сторону от
планеты, на панелях сияли звезды, больше напоминающие золотистый пожар.
   -  Прости меня,  пожалуйста,  - шепнула Эриси.  - Я так дурно с тобой
обходилась.
   - Как пожелает моя госпожа, - очень вежливо и любезно улыбнулся Хорн.
   И чуть было не покатился от хохота, увидев, с каким ужасом смотрит на
него Эриси.  Вместо этого он едва заметно покачал головой.  То,  что они
одни,  еще не значит,  что салон не прослушивается.  Эриси наклонилась к
Коррану,  отчего тому  в  нос  хлынули сладкие ароматы цветов нлорна,  и
поцеловала.
   - Ты - тельбун, - прошептала она. - Ты меня понимаешь.
   Корран кивнул, точно дроид.
   - Я - тельбун, - эхом отозвался он. - Я понимаю.
   Ах,  если бы он действительно мог понять свои чувства!  Ему нравилась
Эриси,  он находил ее привлекательной,  как физически, так и духовно, но
предпочитал  оставаться  ее  другом  и   не  переступать  черты.   Когда
выяснилось, что по легенде им придется несколько недель провести в одной
каюте на  борту «Драгоценности Чарбы»,  Эриси ясно дала понять,  что  не
прочь воплотить легенду в  жизнь,  хотя бы частично.  Никто не осудил бы
их,  но  Корран решил  держаться стойко,  будто джедай перед лицом Дарта
Вейдера.
   Сначала он объяснял это тем, что не хочет, чтобы Эриси расслабилась и
прокололась на каком-нибудь пустяке. Одна оговорка, и все пойдет прахом.
   Чем  больше времени они проводили вместе,  тем крепче становилось его
убеждение,  что,  переспав с Эриси,  он каким-то образом предаст Миракс.
Это было непонятно. Ни обязательств, ни обещаний они с Миракс друг другу
не давали. Да если бы у нее в каждом порту было по страстному любовнику,
ему-то какое до этого дело?  И  почему это он бьется головой о  стену от
ревности при одной лишь мысли о вероятном наличии такого любовника?  Они
с  Миракс -  взрослые,  совершеннолетние люди,  и  если им действительно
суждено завязать отношения,  то  что  бы  ни  было  в  предыдущей жизни,
значения не имеет.
   Сопротивление проистекало из  двух  вещей.  Первая  удивляла его,  но
отрицать ее он не мог. Он думал об Эриси как о женщине обеспеченной и не
подверженной  предубеждениям.   На  своей  планете  она  принадлежала  к
благородному сословию.  Деньги,  возможности,  материальный достаток,  с
рождения  она   привыкла  к   высшему  качеству.   Корран   тешил   себя
романтическими бреднями,  что  истинное благородство Эриси  проявилось в
том,  что она присоединилась к Альянсу. Но вот они летели на прогулочном
лайнере,  и Хорн не мог не замечать,  как Эриси наслаждается роскошью. И
как невнимательна она к окружающим, будь то живые существа или предметы.
   Корран считался тельбуном,  но вся эта роскошь была доступна и ему. И
он оказался неспособен ею воспользоваться.  Тем временем Эриси не видела
ничего особенного в том, чтобы очистить палли и бросить кожуру на ковер.
Или забыть в  кресле огрызок.  Корран боялся пролить на  дорогую обшивку
напиток,  а  Эриси  такие  мелочи  не  волновали.  А  если  вдруг  такое
случалось,  она  просто не  замечала.  Или со  смехом требовала заменить
испорченную вещь.
   Эриси  сорила  деньгами,   она   приказала  Кор-рану   давать  слугам
невероятно высокие чаевые.  А  Хорн никак не мог взять в толк,  почему и
плохое   обслуживание,   и   хорошее  он   должен  оценивать  одинаково.
Лизоблюдство и раболепие персонала раздражало его сверх меры. Однажды он
не сдержался и пустил в ход зачесавшиеся кулаки. Стюард, прижав ладонь к
покрасневшему,  распухшему уху,  поклонился и  поблагодарил за  то,  что
высокоуважаемый  господин   так   доходчиво   и   умело   выразил   свое
недовольство.
   Корран понял:  он никогда не сумел бы приспособиться к миру Эриси.  И
заподозрил, что Эриси знает об этом. Она не прекращала попыток забраться
к нему в кровать,  но порой тон ее голоса или взгляд свидетельствовали -
она знает. Эриси и любила Коррана, и ненавидела его, и постоянно воевала
сама с собой, не зная, какому из чувств отдать предпочтение.
   А  Хорн цеплялся за  семейные традиции,  за службу в  КорБезе,  чтобы
убедить самого себя:  если  им  с  Эриси не  быть вместе,  это  будет ее
потеря, не его. С ним - полный порядок.
   Пальцы Эриси стискивали его руку:
   - Ты погляди!
   Челнок развернулся,  и  теперь Корускант был  виден  во  всей  красе.
Станции  «голан»  и  орбитальные зеркала  остались выше.  Хорн  вспомнил
разговор в  кают-компании лайнера.  Какой-то  профессор рассказывал всем
желающим,  что  Корускант...  прошу  прощения,  Центр  Империи находится
далеко от  своего солнца и  вынужден обогреваться с  помощью орбитальных
зеркал.
   Челнок пошел на снижение над дневной стороной. Серо-бурая поверхность
планеты выглядела очень странно;  она была угловата и щетинилась шпилями
башен. Над феррокритовым морем лениво плавали каменные острова, покрытые
цветущими садами.  Ничего естественного в этой планете, по мнению Хорна,
не  было.  Она  была  изуродована шрамами  от  постоянной  перестройки и
реконструкции.
   Кусочек ночной  стороны по  контрасту сверкал всеми  огнями  спектра.
Свет  очерчивал  здания,  прорисовывал линии  улиц  и  трасс  воздушного
сообщения.  На  границе  света  и  тьмы  постепенно  вылезало  из  мрака
исполинское строение,  которое по высоте и протяженности могло спорить с
горами на юге. Больше всего здание напоминало коралловый риф.
   Корран задрожал от внезапного холода.  Ему было необъяснимо страшно и
стыдно  за  страх.  Гнездо  зла,  залетела посторонняя мысль.  Выжечь...
выжечъ до основания, иначе никто не сможет спать спокойно...
   - Впечатляет, не так ли? Мы пролетаем Императорский дворец.
   В проеме люка, небрежно опираясь на комингс, стояла девушка-пилот.
   - А кто управляет этой штукой?
   Несмотря на улыбку, от девушки веяло холодом. Нет, поправился Корран,
не холодом, а первым снегом.
   -  Автопилот,  -  девушка указала на  планету внизу.  -  Вам повезло.
Сегодня в  этом районе ясная погода.  В  ином случае вы немногое увидели
бы.
   Эриси вздернула подбородок:
   - Мой тельбун и я...
   -..  летите в «Империал», знаю. Вы затребовали лучший номер, но здесь
удача вам изменила. Номер занят другими.
   Корран нахмурил накрашенные брови:
   -  А  мы-то  думали,  все устроено,  -  сказал он,  чтобы хоть как-то
выразить свою реакцию.
   - Возможно. Эриси прищурилась.
   - А сто кредиток наличными ничего не уладят?
   -  Как начальная цена -  да.  Хмурое выражение на  румяной физиономии
Хорна сменилось широчайшей ухмылкой.
   - Ты - наш связной?
   Девушка-пилот  кивнула.  Пожалуй,  только  сейчас Корран как  следует
рассмотрел ее. Красивой ее можно было назвать только с большой натяжкой,
мешало  отрешенное выражение слишком бледного лица.  Но  в  глазах пылал
огонь.   Сначала  Корран  списал  его  на  возбуждение,  слишком  быстро
безымянный пилот превратился в повстанца, но, приглядевшись, Хорн понял,
в чем дело. Новая знакомая напомнила ему Йеллу Вессири.
   Девушка сделала шаг вперед,  и Корран окончательно утвердился в своем
мнении.  А  еще  она  чем-то  походила на  принцессу Лейю  Органу,  хотя
негустые короткие и  очень  светлые волосы она  зачесывала назад,  а  не
носила кос, уложенных вокруг головы.
   Пилот опустилась в  кресло напротив Хорна и  Эриси.  Кожа у  нее была
почти  белой,   а   наличие  столь  же  белых  бровей  и  ресниц  скорее
подразумевалось,  нежели наличествовало на самом деле.  Определенно, она
была не во вкусе Хорна. Его эстетические размышления были прерваны самым
бесцеремонным образом:
   -  Времени  мало,  но  здесь  нас  не  подслушивают,  так  что  можем
поговорить.
   В  ее  голосе так явственно прозвучал акцент,  что Корран мог держать
пари на собственный «крестокрыл»: их связная родом с Алдераана.
   -  Я  знаю,  кто вы.  Здесь меня знают как Наводчика,  но  вы  можете
называть  меня  Римой  Бореалис.   Я  доставлю  вас  в  отель  и  помогу
поселиться,  но жить вы будете в  других номерах,  а не в тех,  что были
заказаны. Позже я передам вам новые документы и легенды.
   Эриси кивнула.
   -  Надеюсь,  комнаты  приготовлены не  там?  -  Дларит  указывала  на
Императорский дворец.  - Мы мирные люди. Мы только хотим собрать данные,
как получше сбить пару-тройку слишком высоких башен.
   Рима  не  засмеялась,  похоже,  чувство юмора  у  нее  было  столь же
бесцветным, как и она сама.
   -  Не знаю,  а  если бы и  знала,  не имела бы права сказать,  -  она
протянула холеную руку и невесомо прикоснулась к плечу Эриси.  - Но я не
стала бы  волноваться.  Я  так  понимаю,  вы,  Проныры -  заноза в  теле
Империи. Самое время и место вогнать вас поглубже.
   -  А мне нравится это сравнение!  - объявил Хорн,  радуясь тому,  что
хоть что-то в подобной ситуации ему начинает нравиться.
   -  Я  старалась,  - Рима все-таки улыбнулась на полградуса теплее.  -
Могу сказать, что самую легкую часть задания вы уже выполнили.