Наследник Империи
— Люк!
Призыв доносился слабо, но настойчиво. Знакомый голос. Когда-то Люк слышал его на просторах Таттуина. Кто же это зовет? Люк Скайвокер огляделся. Некая тень застыла рядом, словно наблюдая за ним.
— Привет, Бен, — проговорил Скайвокер. Слова будто обрели вещественность — тягучую, вязкую, словно нагретый целлофан. — Давно не виделись.
— Действительно, — серьезно ответил Оби ван Кеноби. — Думаю, встретимся теперь не скоро. Я пришел, чтобы попрощаться, Люк.
Казалось, что все вокруг задрожало и поплыло. И вдруг какой-то частью подсознания. Люк вспомнил, что спит. Спит в своей комнате в Императорском Дворце, и ему снится Бен Кеноби.
— Нет, я отнюдь не порождение сна, — уверил его Бен, словно отвечая на мысль Люка, — но расстояние, разделяющее нас, настолько огромно, что я не могу предстать перед тобой в другом виде. Сейчас подобный путь мне ближе всего.
— Нет, — Люк услышал свой собственный голос, — ты не должен покидать нас. Ты нам нужен.
Брови Бена приподнялись. Слабая старческая улыбка коснулась губ.
— Я не нужен тебе. Люк. Ты — Джедай, у тебя Сила.
Улыбка пропала, и некоторое время казалось, что ван Кеноби пристально рассматривает что-то, чего Люк не мог видеть. — В любом случае, не мне, решать. Я здесь и так задержался, нельзя надолго оттягивать свой уход из этой жизни на ту сторону.
В памяти всплыла картина: Йода на смертном одре. Люк, умоляющий его не умирать. «Я силен в битве, — сказал тогда Мастер, — сейчас же я бессилен».
— Смысл всей жизни — не стоять на месте, — напомнил Бен. — Ты тоже когда-нибудь совершишь это путешествие.
Опять его внимание рассеялось, но он тут же вновь сосредоточился.
— Сила теперь у тебя, а если будешь настойчив и станешь крепко держать себя в руках, сделаешься еще сильнее.
Его взгляд помрачнел.
— Но ты не должен терять осторожности. Император погиб, но Темная Сила еще могущественна. Не забывай этого.
— Не забуду, — пообещал Люк. Выражение лица Бена смягчилось, и он опять улыбнулся.
— На своем пути ты еще встретишь много трудностей, — заметил он, — однако найдешь новых союзников там, где и не надеялся их обрести.
— Новых союзников, — повторил Люк. — Кто они?
Призрак умолк, будто бы раздумывая, и медленно стал исчезать.
— А теперь прощай. — Бен как будто не расслышал вопроса. — Я любил тебя как сына, как ученика и как друга. Пока мы не встретимся снова, пусть Сила пребудет с тобой.
— Бен...
Но ван Кеноби отвернулся, и видение рассеялось... И во сне Люк чувствовал, что Бен покинул его. «Значит, я один, — сказал он себе. — Я — последний из Джедаев».
Ему показалось, что он еще слышит голос Бена, слабо и неотчетливо, словно на большом расстоянии.
— Последний из старых Джедаев, но первый из новых.
Голос пропал, и наступила тишина... Люк проснулся.
Несколько минут он просто лежал, наблюдая за тусклыми огнями Великого Города. Их свет пробивался сквозь дремоту. Невыносимая тоска острой болью наполнила все естество Скайвокера. Сначала погибли дядя Оуэн и тетя Беру; потом Дарт Вейдер, его подлинный отец, пожертвовал жизнью ради Люка, а теперь даже Бен Кеноби оставил его.
Третий раз в жизни он чувствовал себя одиноким.
Тяжело вздохнув, Люк выскользнул из-под одеяла и накинул халат. В его комнате имелась маленькая кухонька, и, чтобы приготовить себе попить, Люку хватило пары минут. Он сделал экзотический напиток, рецепт которого поведал ему Ландо, когда последний раз заглядывал на Корускант. Потом, машинально сунув бластер в карман халата, Люк поднялся на крышу.
Он не хотел, чтобы центр Новой Республики перенесли на Корускант, еще больше он протестовал против размещения только что созданного правительства в старом Дворце. С его точки зрения, символы не стоят внимания и одного человека, а тут целое государство уделяет так много внимания символам...
Но несмотря на мрачные мысли. Люк должен был признать: вид, открывавшийся с вершины Дворца, великолепен.
Несколько минут он стоял на краю крыши, склонившись над тяжелой каменной оградой, позволяя слабому ночному бризу ворошить волосы. Даже глубокой ночью Город продолжал бурную жизнь. Свет фонарей, блики рекламы, горящие зрачки летящих машин, смешиваясь, создавали своеобразное произведение искусства. Над головой в свете городских огней тянулись еле заметные многослойные облака, исчезая в бесконечности, как и сам Город. Далеко на юге Люк мог различить горы Манараи. Их покрытые снегом вершины сверкали подобно облакам.
Он еще любовался горами, когда тихо отворилась дверь, ведущая на крышу.
Скайвокер привычно сжал рукоятку бластера, но тут же расслабился. Из двери выглянуло отнюдь не чудовище и не свирепый бандюга.
— Я здесь, Трипио, — откликнулся Люк. Он повернулся, чтобы посмотреть, как дройд неуверенно ковыляет по крыше. На бронзовом лице — всегдашнее выражение легкого удивления.
— Здравствуйте, Мастер Люк, — прострекотал Трипио, мимоходом заглядывая в чашку Скайвокера. — Мне очень жаль, что побеспокоил вас.
— Ничего, — успокоил его Люк, — я только вышел подышать свежим воздухом, вот и все.
— Вы уверены? — спросил Трипио. — Впрочем, я не собираюсь совать нос в чужие дела.
Несмотря на паршивое настроение. Люк не мог не улыбнуться.
Попытки дройда быть одновременно полезным, любопытным и вежливым вполне удавались. В любом случае выглядел он достаточно смешно.
— У меня плохое настроение, — заметил он дройду и опять стал вглядываться в панораму ночного Города.
— Оказывается, собрать настоящее, работоспособное правительство гораздо сложнее, чем я полагал. И даже сложнее, чем рассчитывали члены Совета. — Он замялся. — Больше всего я скучаю сейчас по Бену.
Некоторое время Трипио молчал.
— Он был всегда очень добр ко мне, — прогудел дройд. — И к Арту, конечно, тоже.
Люк поскорее поднес чашку к губам, чтобы скрыть улыбку.
— У тебя оригинальный взгляд на мир, Трипио.
Уголком глаз он заметил, как замигали круглые глазки дройда. Это, наверное, должно означать смущение.
— Надеюсь, я вас не обидел, Мастер, — пропищал дройд. — Я не хотел.
— Ты не обидел меня, — уверил его Люк. — Ты преподал мне последний урок Бена.
— Вы простите меня?
Люк сделал несколько маленьких глотков из чашки.
— Правительства, союзы и прочее — вещи, конечно, необходимые, Трипио. Но если разобраться, то всю работу делают обыкновенные люди.
Получилась короткая пауза.
— Тр-ар, — просигналил дройд. Что-то вроде согласия и восхищения.
— Другими словами, — продолжил Люк, — Джедай не может решать дела общегалактического значения так, чтобы они не пересекались с интересами отдельных людей. — Он взглянул на Трипио и улыбнулся. — Или отдельных дройдов.
— Я понял. Мастер. — Трипио наклонил голову, чтобы еще раз посмотреть в кружку Люка. — Простите, могу ли я узнать, что вы тут пьете?
— Это? — Люк бросил, быстрый, взгляд на чашку. — Ландо научил меня делать превосходный коктейль.
— Ландо? — переспросил Трипио с неодобрительным дребезжанием. Запрограммированная вежливость у него или нет, но дройд раньше никогда не интересовался Ландо.
И неудивительно, учитывая обстоятельства их первой встречи.
— Да, но, несмотря на столь темное происхождение, это достаточно вкусно, — усмехнулся Люк. — Называется горячий шоколад.
— Ясно. — Дройд выпрямился. — Ну, если у вас все в порядке, мне кажется, я могу идти.
— Конечно. Кстати, что заставило тебя прийти ко мне?
— Меня послала принцесса Лея, конечно, — прожужжал Трипио, явно удивленный вопросом Скайвокера. — Она сказала, что вы не в духе.
Люк улыбнулся и покачал головой. Он предоставил Лее возможность заботиться о нем, когда он в этом будет нуждаться.
— Жеманство, — тихо проговорил он.
— Простите, Мастер? Люк махнул рукой:
— Лея показывает свое умение, как Джедая, вот и все. Доказывает, что даже посреди ночи может исправить мое настроение.
Трипио наклонил голову:
— Мне показалось, что она действительно беспокоилась о вас, Мастер.
— Знаю, — сказал Люк. — Я всего лишь шучу. Трипио надолго задумался, потом прогудел:
— Тогда я ей скажу, что у вас все хорошо.
— Конечно. — Люк кивнул, — И скажи ей, чтоб не беспокоилась обо мне и попыталась заснуть. Ей бывает плохо по утрам, когда она не высылается,
— Я передам, — сказал Трипио.
— И скажи, — добавил Люк тихо, — что я люблю ее.
— Хорошо. Спокойной ночи, Мастер Люк.
— Спокойной ночи, Трипио.
Он посмотрел, как дройд топает обратно, и вновь комок горечи подкатил к горлу. Железяка Трипио, конечно, не поймет. Как и не понял Скайвокера никто в Совете Повстанцев. Лея на третьем месяце беременности и проводит большую часть времени здесь... По его телу пробежала дрожь, но не от свежего ночного воздуха. Это место пропитано Темной Силой. Йода имел в виду пещеру на Дагобахе — пещеру, где Люк сражался с Дартом Вейдером. Тогда несколько недель воспоминания о явном преимуществе и близости Темной Силы занимали все мысли Скайвокера; гораздо позже он наконец догадался, что основная цель занятий — показать, как много ему еще нужно сделать.
Люк часто задавался вопросом, каким странным образом свершилась тогда его судьба. Может быть, там произошло нечто сверхъестественное?
Император когда-то жил во Дворце...
Люк опять содрогнулся. Но самое страшное состояло в том, что он не мог почувствовать присутствие Темных Сил во Дворце. Совет спрашивал его об этом, когда они собирались переезжать сюда, в Великий Город. Ему пришлось, вопреки своей воле, сказать, что после Императора во Дворце ничего не осталось.
Но это случилось лишь потому, что Люк ничего не почувствовал. На самом же деле все могло быть и по-другому.
Он встряхнул головой. «Перестань!» — приказал он себе. Прячась за чьей-нибудь спиной, можно запросто стать параноиком. Ночные кошмары и бессонница — следствие того, что Лея и другие пытаются сделать из военных мятежников гражданское правительство. Конечно, Лея никогда бы не приблизилась к Дворцу, если бы у нее были какие-нибудь сомнения на этот счет.
Лея. Люку стоило больших усилий выбросить из головы все мысли и расслабиться. В верхней части Дворца он чувствовал присутствие Леи, ее и близнецов, которых она носила. Скайвокера удивило это ощущение присутствия еще не родившихся детей. Часть Силы Джедаев была там; именно об этом говорил тот факт, что Люк ощущал их на расстоянии.
Он принял это как должное. Когда-нибудь он спросит об этом Бена.
Но теперь уже поздно. Бен ушел.
Остановив внезапно подступившие слезы, Люк приказал себе думать о другом. Чашка с шоколадом остыла, допив ее, он последний раз глянул через парапет — город, облака, звезды над головой. Звезды, вокруг которых вращаются планеты, а на планетах живут люди. Многие из них все еще надеются на свободу и на достойную жизнь, которую им пообещала Новая Республика.
Он закрыл глаза от яркого света и таких же ярких надежд. «Нет еще такой силы, — подумал он, — которая сможет все изменить к лучшему».
Даже Джедай не может этого.
* * *
Шаркая, Трипио вышел из комнаты, и Лея Органа Соло со вздохом опустилась на подушку. «Победа наполовину лучше, чем поражение», — вспомнилась ей старая пословица.
Она раньше никогда не верила этому. На ее взгляд, победа наполовину — это наполовину поражение.
Лея опять вздохнула, чувствуя незримое присутствие Люка. Ей хотелось, чтобы при встрече с Трипио настроение брата улучшилось; но когда дройд ушел, тоска по-прежнему терзала Скайвокера.
Может быть, ей нужно пойти туда самой, узнать, что беспокоит его последние несколько недель? В животе шевельнулись малыши.
— Это нормально, — успокоила она себя, нежно проводя рукой по животу. — Я беспокоюсь о тебе, дядя Люк, вот и все.
Боль постепенно прошла. С ночного столика Лея взяла стакан и выпила, пытаясь не скорчить гримасу. Теплое молоко стояло на последнем месте в списке ее любимых напитков, но им легче всего было успокоить частые боли в животе. Доктора говорили, что с каждым днем боли будут ослабевать. Она страстно хотела, чтоб это было именно так.
Из соседней комнаты послышался звук тихих шагов. Лея одной рукой быстро поставила стакан на место, а другой натянула на себя одеяло. Ночник все еще горел, и она попробовала с помощью Силы выключить его.
Лампа даже не мигнула. Сжав зубы. Лея попробовала опять: и снова не сработало. Очевидно, она не слишком хорошо контролирует свои действия, если не может справиться с такой мелочью, как выключатель. Выскользнув из-под одеяла, Лея хотела стукнуть по лампе, но не успела.
На противоположном конце комнаты открылась боковая дверь, и вошла высокая женщина в халате.
— Ваше Высочество? — поинтересовалась она, поправляя свои блестящие белые волосы. — С вами все в порядке?
Лея вздохнула и оставила безуспешную попытку погасить свет.
— Входи, Винтер. Долго ты подслушивала за дверью?
— Я не подслушивала, — сказала Винтер, голос ее звучал так жалобно, что Лея не могла больше ни в чем ее обвинять. — Я увидела свет в вашей комнате и подумала, не нужно ли вам чего.
— Все хорошо, — уверила ее Лея. Ей захотелось узнать, когда же эта женщина перестанет удивлять ее. Поднятая посреди ночи, одетая в старый халат, с распущенными волосами. Винтер выглядела гораздо величественнее, чем Лея в свои лучшие дни. Она уже точно не могла сказать, сколько раз, когда они были детьми, какой-нибудь посетитель Альтераанского Двора принимал Винтер за Принцессу.
Винтер, конечно, со счета не сбилась. Та, которая может дословно повторить все разговоры, может вспомнить и сколько раз ее ошибочно называли Принцессой.
Лее всегда хотелось узнать, что скажут члены Совета, если узнают, что секретарь, сидящий рядом с ней на официальных встречах и стоящий позади при неофициальных разговорах, записывает каждое сказанное слово. Она предполагала, что некоторым это совсем не понравится.
— Вам не принести еще молока. Ваше Высочество? — поинтересовалась Винтер. — Или печенья?
— Нет, спасибо, — покачала головой Лея. — Живот меня сейчас не беспокоит. Не в этом причина... Ты знаешь, что Люк...
Винтер кивнула:
— То же самое, что и последние девять недель?
— Я не знала, что это продолжается так долго. — Лея сдвинула брови. Винтер пожала плечами.
— Вы были заняты, — заметила она со свойственной ей дипломатичностью.
— Расскажи поподробнее, — попросила Лея сухо. — Я ничего не знаю, совсем ничего. Трипио он сказал, что скучает по Бену Кеноби, но я думаю, что это еще не все.
— Возможно, это связано с вашей беременностью, — предположила Винтер. — У вас все должно было наладиться еще девять недель назад.
— Да, я знаю, — согласилась Лея. — Но именно тогда Мон Мотма и адмирал Акбар решили перенести правительство на Корускант. И в это же время поступили сведения с пограничных территорий о каком-то военном гении, взявшем на себя командование имперским флотом. — Она развела руками. — Как ты думаешь, что именно беспокоит Люка?
— Мне кажется, вам придется подождать, пока он сам не расскажет, — заключила Винтер. — Возможно, когда капитан Соло вернется, он сможет вытянуть из него хоть что-нибудь.
Лея сжала большой и указательный пальцы, волна уже осточертевшего одиночества накатила на нее. Хэну каждый раз приходится посещать эти глупые контактные миссии, оставляя ее одну...
Вспышка гнева погасла, перейдя в ощущение вины. Да, Хэн опять улетел, но даже когда он бывал дома, казалось, что они с трудом выносят друг друга. Так как работы с каждым днем становилось все больше, времени Лее хватало только на то, чтобы поесть, но никак не на то, чтобы увидеться с мужем.
«Это моя профессия», — напомнила она себе. В отличие от остальных членов Совета, у нее было гораздо больше теоретического и практического опыта во всех аспектах политики. Она выросла в Королевском Дворце Альтераана, где под руководством отца обучилась всему, что связано с управлением системой, и выучила это настолько хорошо, что в тринадцать лет представляла отца в Сенате. Теперь без ее участия все могло провалиться, тем более на раннем этапе развития Новой Республики. Еще несколько месяцев — всего-то ничего — и Лея бы могла немного расслабиться. Тогда бы она помирилась с Хэном.
Чувство вины исчезло, но одиночество осталось.
— Может быть, — сказала она Винтер, — мы все-таки немного поспим. Завтра будет тяжелый день.
Винтер нахмурила брови.
— Вот так, да? — спросила она с оттенком безразличия.
— Ну, ну, — предупредила ее Лея чуть насмешливо, — ты еще слишком молода, чтобы быть циничной. Я просто предлагаю поспать.
— Вы уверены, что ничего не нужно?
— Уверена. Ты можешь уйти.
— Хорошо. Спокойной ночи. Ваше Высочество. Она вышла, закрыв за собой дверь. Растянувшись на кровати. Лея поправила одеяло и положила поудобнее подушки.
— Вам двоим тоже спокойной ночи, — сказала она своим малышам, нежно погладив себя по животу. Хэн считал, что разговаривать с собственным животом могут только ненормальные. Но ей казалось, что втайне Соло придерживается мнения, что каждый человек отчасти ненормальный.
Лея ужасно скучала по мужу.
Со вздохом она дотянулась до столика, выключила свет и моментально заснула.
* * *
На расстоянии в четверть галактики от Великого Города Хэн Соло прихлебывал из кружки и хмуро лицезрел полный кавардак, царивший вокруг. «Выберемся мы когда-нибудь отсюда?» — спрашивал он себя.
Однако приятно сознавать, что в бесконечном хаосе Вселенной некоторые вещи остаются неизменными. Сменился оркестр, играющий в углу, обстановка в кабинках стала менее комфортной, чем прежде, но независимо от этого таверна «Мос Эшли» выглядела, как и всегда. Так же, как в тот день, когда Хэн первый раз встретил Люка и Оби ван Кеноби.
Такая же она была и сотню лет назад.
За спиной Хэна глухо прорычал Чубакка.
— Не беспокойся, он придет. Ты же знаешь Дрэвиса. За всю жизнь он вряд ли хотя бы раз не опоздал.
Хэн медленно обвел взглядом толпу. Нет, кое-что все-таки изменилось: не видно практически ни одного крутого парня, которых раньше здесь бывало полно. Значит, теперешний преемник Джаббы не крутит свои делишки на Таттуине. Соло в очередной раз посмотрел на входную дверь таверны, сделав себе заметку расспросить Дрэвиса о ребятах Джаббы.
И тут на стол упала чья-то тень.
— Привет, Соло.
Хэн выдержал паузу в три секунды, потом спокойно повернулся.
— Ну, здравствуй, Дрэвис. Давно не виделись, — Он кивнул. — Присаживайся.
— Само собой, — проговорил Дрэвис с усмешкой. — Не виделись с тех пор, как ты и Чуви забросили наше ремесло.
Хэн хмуро глянул на старого приятеля.
— Ну, ну. — Хэн постучал пальцами по кружке. — Думаешь, я пригласил тебя сюда, чтобы пристрелить? Не забудь, мы ведь бывшие подельники!
— Да, конечно. — Дрэвис бросил на Чубакку оценивающий взгляд. — По крайней мере, были раньше. Но я слышал, ты теперь заделался в добропорядочные.
Хэн многозначительно пожал плечами:
— Добропорядочный... Какое многозначное понятие.
Дрэвис нахмурился.
— Хорошо, буду говорить конкретно, — сказал он, сардонически улыбаясь. — Я слышал, что ты присоединился к Повстанцам, стал генералом, женился на Альтераанской Принцессе и у тебя скоро родятся близняшки.
Хэн протестующе махнул рукой:
— От генеральского чина я отказался несколько месяцев назад.
Дрэвис фыркнул:
— Ну извини! К чему ты это говоришь? Это предупреждение?
Хэн удивленно поднял брови:
— Не понял...
— Не прикидывайся. Соло. — Все напускное добродушие Дрэвиса вмиг улетучилось. — Новая Республика заменит Империю! Жизнь станет удовольствием! Но ты знаешь так же хорошо, как и я, что контрабандистам это безразлично. Так что если ты приперся с предложением прикрыть лавочку, то я только посмеюсь и уйду отсюда. — Он начал было вставать.
— Нет, дело совсем не в этом, — заметил ему Хэн. — Вообще-то я надеялся привлечь тебя на нашу сторону.
Дрэвис так и застыл в нелепой позе, наполовину поднявшись из-за стола.
— Что? — осторожно переспросил он.
— Ты не ослышался, — сказал Хэн. — Мы собираемся предложить парням работу.
Дрэвис медленно опустился на место.
— Это как-то связано с войной? — поинтересовался он. — Если так, то...
— Нет, никак не связано, — уверил его Хэн. — Об этом слишком много болтают, но все сводится к тому, что Республике не хватает на данный момент грузовых кораблей. Уже не говоря об опытных пилотах. Если ты хочешь быстро и честно заработать немного денег, то сейчас самое время для этого.
— Ох. — Дрэвис опустился на стул, оперся рукой о спинку и подозрительно посмотрел на Хэна. — А как насчет левого товара?
— Никакой контрабанды. — Хэн отрицательно покачал головой. — Нам нужны корабли и пилоты, чтобы наладить межпланетную торговлю. Ты хороший пилот, у тебя есть корабль. Это все, что нужно.
Дрэвис задумался.
— С какой стати я должен вкалывать на вас, да еще за жалкие гроши? — поинтересовался он. — Почему мы не можем заполнить свободное место в трюмах хорошими вещичками и заработать гораздо больше?
— Ты бы мог это сделать, — уступил Хэн, — но только если твои покупатели будут платить по тарифу, чтобы для нас наем отчаянных ребят не оказался убыточным. Именно поэтому, — он улыбнулся, — у вас все пройдет без проблем.
Дрэвис злобно ощерился:
— Полегче на поворотах, Соло! Хочешь убедить меня в том, что новое правительство, нуждающееся в деньгах, не будет завышать тарифы?
— Можешь верить чему хочешь, — ответил Соло, пытаясь держать себя в руках. — Топай и подумай. Но когда решишь, свяжись со мной.
Дрэвис облизнул губы, его глаза не отрываясь смотрели прямо на Хэна.
— Ты знаешь. Соло, — проговорил он задумчиво, — я бы никогда не пришел сюда, если б не доверял тебе. Возможно, я слишком любопытен, чтобы заранее понять, куда ты собираешься меня втянуть. Красивую сказку рассказал... Прям-таки хочется бросить все и рвануть с тобой! Но должен тебе заметить, вряд ли кто-нибудь из наших решится на это.
— Почему?
— Потому что ты стал законопослушным, только поэтому. Не смотри на меня так, все очень просто: ты слишком давно соскочил, чтобы с ходу заклеить все наши понятия. Нажива — вот что движет парнями. Нажива и азарт.
— Ну и что ты собираешься делать? Проводить операции на территории Империи? — Хэн пытался вспомнить все уроки дипломатии, которые давала ему Лея.
Дрэвис пожал плечами.
— Это выгодно, — сказал он просто.
— До поры до времени, — напомнил Хэн, — но их территория сокращается без малого пять лет, и так будет продолжаться. Вооружение у нас с ними примерно на одинаковом уровне — это ты знаешь. Но наши бойцы сильнее духом и лучше подготовлены.
— Может, и так, — отозвался Дрэвис, — а может, и нет. Ходят слухи, что какой-то новый пахан тянет у них одеяло на себя. И успел врезать вам по соплям, например в системе Оброа-скай. Я слышал, не так давно вы потеряли там тактическую группу Элома. Очень некстати...
Хэн разозлился:
— Заруби себе на носу: тот, кто навредит нам, навредит и себе! И если ты думаешь, что Новой Республике не хватает денег, то подумай, как они сейчас нужны Империи.
— Конечно, это рискованное предприятие, — согласился Дрэвис, вставая. — Я очень рад был увидеть тебя снова, Соло, но мне пора. Передай привет от меня своей Принцессе.
Хэн вздохнул:
— Постарайся все же растолковать ребятам мое предложение, хорошо?
— Да, конечно. Может, и сыщутся сорвиголовы. Но приказать им ты не сможешь.
Хэн кивнул. От этой встречи получить большего он и не надеялся.
— Еще одно, Дрэвис. Кто сейчас самая крупная рыба в пруду, после смерти Джаббы?
Дрэвис задумчиво посмотрел на него.
— Ладно... Невелика, в конце концов, тайна, — проворчал он. — Запомни, что пока таких нет, но если б я держал пари, то поставил бы на Тэйлона Каррда.
Хэн нахмурился. Конечно, он слышал о Каррде, но раньше его шайка не входила даже в десятку сильнейших, а сейчас неожиданно выбилась в лидеры. Либо Дрэвис не прав, либо Каррд из того типа людей, которые не любят высовываться раньше времени вперед.
— Где я могу найти его? Дрэвис лукаво улыбнулся:
— Тебе очень нужно это знать, не так ли? Возможно, я тебе скажу как-нибудь.
— Дрэвис...
— Прощай. Увидимся, Чуви.
Он уже двинулся было, но приостановился:
— Кстати, передай своему лопоухому приятелю, что он придумал плохой предлог для настоящего мужчины, чтобы вызвать меня сюда.
Еще раз усмехнувшись, он развернулся и попытался смешаться с толпой.
На лице Хэна появилась гримаса. Он пристально наблюдал за Дрэвисом. Бывалый космический волк шел настороженно, время от времени оглядываясь. Многие парни, с которыми Хэну приходилось общаться, теперь даже близко к себе не подпускали! Хоть какой-то прогресс.
За спиной Чубакка прорычал что-то оскорбительное.
— Что ты рассчитываешь получить от адмирала Акбара в Совете? — Хэн пожал плечами. — Каламари были профессиональными контрабандистами задолго до начала войны, это все знают. Не беспокойся, они согласятся. По крайней мере, некоторые из них. Дрэвис может болтать что угодно о наживе и азарте, но мы даем им возможность, не рискуя жизнью, прилично заработать. Никаких поборов, как это делал Джабба. Никто не будет лупить в них из бластеров. Думаю, ребята все-таки заинтересуются. Ну давай пойдем отсюда.
Хэн выбрался из кабинки и направился к стойке недалеко от выхода. На полпути он остановился у одной из кабинок и посмотрел на ее одинокого посетителя.
— Мне нужно тебе кое-что сказать, — произнес Соло. — Дрэвис просил передать, что для настоящего мужчины ты выбрал дрянной предлог, чтобы устроить нашу встречу.
Видж Антилес взглянул на Хэна и поднялся из-за стола.
— Мне казалось, все были тогда у Джаббы, — ответил он, нервно пригладив свои темные волосы.
— Дрэвис — нет.
Тут Хэн покривил душой. Ведь он лично рассказал, что Дрэвис попал тогда к Джаббе вместе с ними. Понятно, что Видж не будет высовываться, как шишка на ровном месте, только сидя в кабине крестокрыла, превращая в пыль вражеские штурмовики.
— А где Пейдж? — поинтересовался Соло.
— Я здесь, сэр, — послышался сзади бесцветный голос.
Хэн обернулся. Рядом стоял человек среднего веса, среднего роста, мало чем приметной внешности и вообще трудно поддающийся описанию. Парней подобного типа мало кто замечает, они могут ужиться в любой компании.
Видж прибыл в таверну вместе с Соло.
— Ты видел что-нибудь подозрительное? — спросил Хэн.
Пейдж поднял голову:
— Боевиков с ним не было, оружия с собой он тоже не притащил. Кроме бластера, разумеется. Этот парень, должно быть, очень доверял вам.
— Да, это прогресс. — Хэн последний раз огляделся. — Пойдем. Мы и так уже опаздываем на Корускант. По пути я еще хочу маленько пошарить в системе Оброа-скай.
— Это там, где пропала тактическая группа Элома?
— Да, — хмуро ответил Хэн, — посмотрю, может, удастся разнюхать, что с ней приключилось. Если догадки подтвердятся, то мы найдем виновника и начистим ему рыло!